Отец служил в торговом флоте. Были 90 е, и он соглашался на все рейсы, чтобы у нас была еда, деньги и возможность одеваться. Нищими мы не были, но в избытке денег никогда не было. Тогда моему брату было 10 лет, а мне – 7. Я носила его старые вещи, вместе мы сдавали бутылки, чтобы купить что-то вкусное.
В свое свободное время отец всегда возил нас на природу: рыбалка, лес, даже просто парк. Лишь бы мама отдохнула. Но как-то папе пришла телеграмма из родного города, и он при первой же возможности срочно выехал туда. Слез тогда было море! Жалко было уступать свою входную прогулку…
Через неделю папа приехал домой с ребёнком. Она оказалась дочкой его подруги. Та умерла от туберкулёза, а малышка осталась совсем одна. Конечно, детский дом по ней плакал, но бабушка (папина мама) сообщила в органы опеки, что девочку хотят усыновить и позвонила отцу. Так и ждала девочка, шатаясь по соседям, никому не нужная.
Мама наша сразу подхватила девчушку, чтобы умыть, накормить и уложить спать. А папа бесшумно плакал в прихожей.
Мы девочку не любили. Я не могу сказать, что были какие-то причины. Она всегда тихая ходила, скромная, молчала. Не играла в наши игрушки, не заглядывала в нашу комнату, не показывала капризов и ничего не просила.
У неё остался только старый потрепанный заяц, да нитка с цветными бусинами. Мама, как могла, старалась «оживить» ребёнка. Читала ей стихи, пела песни, но это не приносило никаких результатов. Однажды девочка все таки заплакала. Брат и я забрали у неё зайца и спрятали на полке в шкафу. Она просто показывала ручкой на шкаф и рыдала. А нам было смешно. Ох, и досталось тогда от мамы.
Ближе к лету нам разрешали выходить самостоятельно гулять возле дома. Одно было условие: мелкую брать с собой. Не сказать, чтобы это обстоятельство как-то напрягало. Она тихо сидела и ждала нас, никуда не уходила. В день, когда все изменилось, мы играли за домом, оставив девчонку возле подъезда.
Все было спокойно, пока не послышалось дикие вопли. Мы сразу кинулись к девочке до подъезда, а там несколько разъяренных псов лают, а мелкая уже на козырьке сидит и жмёт к себе котёнка. Собак мы отогнали и обнаружили ошметки того, что раньше было зайцем.
От осознания, что на его месте сейчас могла быть девчонка, слезы сами градом текли из глаз. Я звучно рыдала, осознавая, как мне стыдно. А брат всхлипывал и по частям собирал зайку. Малявка обнимала нас, и неожиданно сказала:
— Мама, у нас теперь котик!- обернувшись, мы увидели, что мама уже выбежала к нам на переполох.
Потом мы умывались, обрабатывали зелёнкой царапины, отмывали от грязи уличного котенка.
Вечером из рейса вернулся папа и долго не мог поверить, что четырехлетний ребёнок забрался аж на козырёк! А сестрёнка на его коленях уверенно вещала, что котик ей помог.
Насчёт козырька: это навсегда останется для нас загадкой. Но котик и правда помог. Заглушил боль маленького ребёнка, который потерял близкого человека. Малышка стала учить питомца всяким штучкам, а мы ей помогали. Да, идеальными нас назвать трудно, но мы всегда старались помогать сестрёнке во всем.
Теперь мы взрослые, у каждого своя семья и дети. А родителей радуют внуки и свои, и приёмные.
