Парень на девице одной женился. Красивая получилась пара. На свадьбе на них аж засматривались все. Одна только мать жениховая губы всё поджимала. Мол, не ровня-то невестка сыну её. Ой не ровня.
Да и то – разве ж они ягодку свою пестовали да в академии юридической обучали для сироты детдомовской что ли?! Нет, не такую они с отцом жену для сыночка хотели себе. А вот брать пришлось то что, как говорится, дали.
А девица хоть и в детдоме выросла, да умницей удалась и в университет даже поступила. И квартирка у ней была. От государства положена, вот и дали. Они и хотели в той квартирке жить-то.
Но тут уж мать с отцом единым фронтом, стало быть, встали. Мол, не пустим мы сыночку в конуру твою. Квартира наша четырёхкомнатная, чего вам не жить, мол, с нами.
А девица ну очень мужа молодого любила, вот и согласилась. И не только со свёкром да свекровью один санузел да кухню делить, да ещё и квартирку свою продать разрешила. Тут уж муж молодой подсуетился.
Он машину хотел купить, так вот от продажи квартирки не Тойота подержанная, на которую денег хватало сперва, а новенький Кайен получился.
Ну и стали они жить-поживать. При мужчинах-то свекровь тише воды ниже травы себя держит, а как останутся вдвоём, она молодую-то и гнобит – это ей не так, да то не эдак. И то одно сделать велит, то другим озадачит.
Девка-то извелась вся прямо. У ней экзамены на носу, а где ей там заниматься. Только за учебники сядет, так и слышит, то овощи на борщ наруби, то стирку затевай срочно. А потом и муж с работы приходит. И ему тоже внимание уделять надо.
Так сессию она и провалила. И пересдать не смогла. Так и вылетела из университета своего со свистом. Она ж на бюджетном отделении училась. А свекруха при муже да сыне прямо жалостью к ней исходит. Бедненькая да несчастненькая, мол. Хотела учебу с жизнью супружеской совместить, да, вишь, не получилось.
А вскорости и забеременела она. Тут уж свекровь даже компьютер, за которым девица заработать пыталась как могла, и вовсе отбирать у неё стала. Не смей, мол, внука моего травить излучением поганым да вредным.
Нитки ей и спицы дала. Сиди да вяжи кофточки ребёнку и всяческие там пинетки. С подружками увидеться в кои-то веки, и то не давала.
И родился парнишка чудо какой замечательный. Тут уж у свекрови блажь новая появилась. Давай невестку закармливать едой калорийной всякой. Чтоб молоко первейшего качества у той было, значит.
До двух лет так сынишку и кормила. Да фигурой, мягко сказать, и округлилась. Муж морщился поначалу, а потом и вовсе на работе допоздна задерживаться стал, а потом и командировки у него появились.
Она возмутилась на такое положение дел как-то, так свекровь коршуном на неё налетела. Совести, мол, у ней нет, сыночка её на работе убивается, а она, видишь ли, ещё и недовольная, хоть и сидит у него на шее.
А внук-то копия её сыночки в детстве раннем! Бабка с него прям пылинки сдувала. Это муж ейный наладился дразнить, её бабкой, значит. А она в зеркало взглянет иной раз – а вовсе-то никакая и не бабка!
Фигурка-то не в пример невесткиной размера сорок восьмого, седого волоса ни единого, а бывает что иным утром-то и глаза огнём горят. Ягодка, в общем, а ни разу и не бабка.
И на бульвар с коляской выедет, так её все мамашей называют. Она бы внука-то ни на секундочку из рук бы не выпускала, а что поделаешь – сын-то не её, невесткин. Потому как бабушка она всего, а никакая не мама.
И прилетела ей мысль в голову одна. На дворе уж вовсю весна стояла. Так на дачу она мужа поехать и уговорила раньше чем обычно. А сын в командировке был, поэтому вчетвером ехать и собирались.
И уж машину-то загрузили, а тут в ванной кран сорвало внезапно. Ну для кого внезапно, а для свекрухи нет. Зря она разве с ключом гаечным в ванную комнату заходила. Кран у них хоть блестящий да хлипкий стоял. На нём резьбу свернуть как нечего делать.
Муж хотел было починкой заняться, а та не даёт. Не справишься мол, с сантехникой импортной-то. Надо, стало быть, человека специально на то обученного вызвать. И давай в телефон тыкать.
Дитё-то хныкать начало, мать его раздевать было стала. А свекровь такая – чего рассусоливать, мол. Мы с отцом внука возьмём да и поедем, а ты позже приедешь своим, значит, ходом.
И уехали, а та села сантехника дожидаться. Тот пришёл, вроде и сантехник, а там кто его разберёт. По виду-то похож на вполне себе молодого инженера. Кран починил да и кофе напоить просит.
Ну та в гостиную его провела, кофе по канону турецкому сварила да подала. А тот кофейку-то испил, на диван к ней подсел, да и давай её по ноге гладить. Та вскочить пытается, да какое там. В общем, чего добивался он, то на диване том у них и было.
Единственное в чём виноватая он была, так в том только, что удовольствие от близости той испытала. И насильно-то вроде взял он её, но уж больно умелым по мужской части оказался. А та уж и забыла, какие мужские ласки-то и бывают. Она ему деньги-то раньше ещё отдала, так он их после того положил вежливо так на столик. И был таков.
А она на дачу поехала, как и собиралась. А через неделю туда и муж ейный пожаловал. И от бешенства весь аж трясётся. Собрал всех, ноутбук свой к телевизору подключил, да кино всем и показывает про то как жена его с мужиком каким-то утехам любовным предаётся на диване парадном.
И что интересно, в кине том так всё вышло, что будто-то бы она и не сопротивлялась вовсе. А уж лицо её довольное вообще крупным планом получилось. А пуще всего деньги в конце оставленные мужа взбесили. Что, мол, жена его как последняя прямо проститутка.
Тут же её с глаз своих, а заодно с дачи и выгнал.
Той делать нечего, она в квартиру городскую подалась, а там уж и замки сменены. Как была, так к подружке по детдому пешком-то и потащилась.
Ребёнка муж у ней отсудил запросто. Он ведь адвокатом был по делам семейным, вот дело в свою пользу-то развернуть сумел, да оно и не шибко-то и трудно было.
Как уж девка раны свои зализывала – про то другой сказ. Но могу сказать, что выкарабкалась и не спилась ни разу. И за человека хорошего потом замуж вышла.
Не сразу, правда. Она на молоке-то обожглась, вот и выбирала такого, чтобы мама у него в городе другом жила или не было никакой вовсе мамы.
© Helina Bentsioni
